– Если бы атаковал Оланир, то мимо академии бы не промахнулся.

Ирма не усмехнулась – лишь в больших глазах мелькнул горделивый огонек легкого патриотизма. А Элонессу сам Лоран и осек:

– Даже будь так, то точно не при участии Литы. Она оказалась в эпицентре, с кучей переломов, выжила лишь благодаря Нилле, которая ее вытащила и дождалась появления ректора. Нет, Лита как раз точно об ударе не знала.

Я глянула на девушку-оборотня – Нилла Кингарра меня вытащила? Стоит ли поблагодарить? Определенно. Как бы я к ней ни относилась, но именно такие вещи определяют, кто есть кто. Однако в разговор вмешался Вайд:

– Но если оланирцы били по академии и промахнулись, то ее побег за оборотнями подальше отсюда сразу становится объяснимым. Друг, твои любовные предпочтения – вообще не мое дело, но боюсь, что тут надо подумать и головой, а не своими романтическими местами…

– Прекрати! – Лоран перебил приятеля. – Я просто поставил всех в известность, а не спрашивал вашего мнения на этот счет.

Нилла, что было удивительно, его не отговаривала – видимо, была в курсе планов. Я же пришла в такое замешательство, что на выходе из столовой придержала Ирму и наплевала на конспирацию:

– Что за бред? Он тоже головой ударился, что за минуту вдруг решил, что я ему нравлюсь?

– Балда ты, Лита, – с тихим смехом пожурила она. – Еще и слепая. Это произошло точно не за минуту и задолго до землетрясения. Оно, быть может, только подтолкнуло больше чувства не скрывать. И не такие решения примешь, когда почти теряешь самое важное.

Я вынуждены была ей верить, поскольку другие ориентиры не находились:

– Я… Я – самое важное?! Тогда делай свой отворот! Я на такую роль не подписывалась!

– О-о, а говорила, что готова на все… – она незаметно подмигнула. – Хорошо, сделаю. Сегодня ночью выйди к роще, возьму и каплю твоей крови. Замешаю такой отворот, что он при любом взгляде на тебя будет видеть омерзительную жабу. Но отверну от тебя и к себе приворожу только через несколько дней, иначе может быть подозрительно.

– Ладно, подожду, – успокоилась я.

Оглянулась на наш столик – розы так и остались на нем, мне даже в голову не пришло забрать цветы. Лоран, что же, еще и бесов романтик? Ерунда какая-то, противоречит буквально всему, что я успела о нем узнать. Да ну его к духам! Если Ирме понадобится литр моей крови, то я налью два. Лишь бы этот вопрос вообще больше никогда не поднимался – меня мало что в жизни пугает, но тут прямо до мурашек пробрало.

Квест 19: Объединить компании

Некоторые студенты меня пытались достать – я успешно игнорировала любые нападки. И так могло продолжаться вечно, если бы Лоран вдруг не соизволил встать на мою защиту. В ответ на гневные окрики со стороны факультета трансформации он неожиданно схватил меня за руку, притянул к себе и рявкнул:

– Хватит уже верить во всякую ересь! Землетрясение устроил не Оланир! А если у вас есть вопросы к Лите, тогда адресуйте их мне.

Оборотни тут же притихли и поспешили пройти дальше, а я руку у него отняла и в глаза посмотрела, собрав всю имеющуюся серьезность:

– Ларан, знаешь вещь хуже, чем слышать в глаза «шлюха», «убийца» и «шпионка»?

– Возможно, «червяк»? – предположил он с улыбкой.

Я качнула головой:

– Нет. Хуже – это когда из-под земли выскакивает защитник и затыкает всем рты. Буквально подчеркивает, что я без этого незваного героя просто упала бы за ближайший куст и разрыдалась от обиды. Даже интересно услышать, кем ты меня считаешь, если решил ухаживать именно таким образом?

Лоран отступил, но пристальным взглядом подчеркивая, что расстояние между нами он увеличивать не собирается.

– Ошибаешься, я прекрасно понимал твою реакцию. Но и промолчать не мог. По-твоему, я должен стоять и слушать, как оскорбляют девушку, которая мне небезразлична? Бывало со мной такое, мне не понравилось. Ты думаешь о своем настроении, а я думаю о своем. Кстати говоря, прими совет – иногда нет ничего плохого в том, чтобы ненадолго притвориться слабой. Обычно это здорово прибавляет женщине сексуальности.

– Пришелся бы совет впору, если бы я собиралась что-то прибавлять. Лоран, мне твоя симпатия не нужна.

– Это из-за того, что мы неверно начали, – упорно продолжал он, и не думая сдаваться. – Я пытаюсь изменить о себе впечатление. Цветы тебе не нужны, ценные подарки, уверен, вообще полетят в меня обратно, любые побрякушки в твоем случае – пустая трата времени. Тебя можно поразить только открытым небом, вот против него у тебя нет иммунитета. – Лоран усмехнулся, когда я на секунду расширила глаза, изумляясь абсолютно верной формулировке. Но он продолжил с небольшой досадой: – Выбраться на природу сейчас сложно – последние события заставили ректора запретить выход с территории. Да и Кингарру накрыла настоящая осень, синего неба я тебе до весны не достану.

– Ничего страшного, – успокоила я. – Тогда весной и поговорим.

Но уйти он мне спокойно не дал, окликнул:

– Лита, почему ты не даешь мне даже шанса? Я открыт перед тобой, уязвим, сердце нараспашку – бей за все, что я тебе успел сделать раньше. Но потом уже забудь и начни смотреть по-новому. И давай честно, ты тоже не стеснялась, когда отвечала на мои провокации, так почему виноватым остался я один? Это справедливо – ненавидеть меня, если и сама отвечала тем же?

Я остановилась и задумалась – закончить этот разговор надо точкой, а не двоеточием, потому каждое мое слово сейчас важно:

– Ненависти и нет, Лоран. Ты мне просто не нравишься.

– А как понравиться, если ты ставишь от меня такую защиту, какой даже в хранилище артефактов нет? – он вдруг поднял немного голос. – Как я могу показать, что чувства меня не изменили, не сделали из меня другого человека, но ты никогда и не знала даже прошлого меня достаточно хорошо, чтобы клеймить выводами?

Мне очень не нравилась его искренность, хотя обычно я уважаю прямолинейность в людях. Но не такую же! Хоть бы каплю смущения выказал от того, что душу выворачивает, хоть бы песчинку раздражения кинул, что угораздило его влюбиться в самую неподходящую персону. Нет, он так легко обнажает свои чувства, будто бы само собой разумеющееся, будто стыдиться здесь нечего, что этим уже смущает меня саму. Я ответила тихо:

– А я и не хочу, чтобы ты мне нравился.

Но его мои слова отчего-то обрадовали:

– Ну наконец-то, хоть какая-то реакция! Если просто